Прокаты фигуристов приоткрыли предолимпийский сезон

Контрольные прокаты фигуристов — принародные и весьма ожидаемые старты. Сначала выступление сильнейших спортсменов отсматривают специалисты, потом — все желающие, способные приехать по назначенным адресам. Со специалистами ясно. Они по одному вздоху у бортика могут понять, в каком состоянии фигурист, чего уж говорить о всяких связках-пазлах программы. С народом — сложнее. Он хочет увидеть все сразу и в блеске. Что по определению невозможно.

Сергей Воронов.
фото: Геннадий Черкасов
Размышляя в сотый раз о том, нужно ли фигуристам показывать себя трибунам до начала сезона в состоянии абсолютной еще неготовности, я наткнулась в собственном компьютере на звуковой файл: интервью Плющенко после выступления в Ванкувере. «С каждой Олимпиадой все сложнее и сложнее. С каждым сезоном все сложнее и сложнее. С каждым прокатом. Не потому, что старше становлюсь и взрослее. А потому, что надо каждый раз что-то доказывать».

А что доказывать, он объяснил еще до Ванкувера. «Женя, зачем?» — летом, когда олимпийский чемпион объявил о возвращении ради Ванкувера на соревновательный лед, я попросила фигуриста не давать пространное интервью, а максимально коротко ответить только на этот вопрос. Фраза была такая: «Я возвращаюсь, чтобы победить и доказать самому себе, что дееспособен».

Дееспособность Плющенко в очередной раз была проверена в прошлом году. Вердикт был дружным: ему по-прежнему подвластно все, надо найти лишь неожиданные программы и усилить художественную часть.

Прокат в Одинцове пока ответа — нашли ли? — не дал. Показал Евгений публике одну из произвольных программ, подготовленных к этому сезону (представьте себе, он их сделал несколько). Часть первая — рондо каприччиозо, часть вторая — «Лебедь», третья — «Танец смерти». Тренер Мишин называет эту программу «Бест оф Сен-Санс». Но любой «бест» хорош лишь тогда, когда исполнен на пике формы. Поэтому расхваливать или уничтожать созданное пока нет никакого основания. Но если конспективно, то впечатления таковы: публика, конечно же, аплодисментами встречала каждый прыжок — все-таки это Плющенко. Физическая форма Евгения явно хороша. Четверной сальхов, введенный в программу, практически сделан, погрешность при приземлении. Работа хореографов и самого Евгения над телом видна. Та ли программа показана на прокате, что будет и в сезоне? Не факт.

Евгений говорит, что самым важным для него во время проката был именно четверной сальхов, который он впервые попробовал сделать на соревнованиях. И что в этом году будет прыгать четверной сальхов плюс четверной тулуп. А программа — это пока макет того, что должно быть. Еще — что работой сразу с четырьмя известнейшими хореографами: Паскуале Камерленго, Кендзи Миямото, Давидом Авдышем, Сергеем Петуховым — он очень доволен. И, самое главное, что цель подготовки была четко сформулирована: сделать из Плющенко... нового Плющенко. Обновить хореографию, движения. Тело должно работать по-другому.

«Женя, к счастью, не застыл в движении. Оказалось, он очень охотно идет на инновации. Плющенко не производит впечатления засушенного сухаря. Он все еще мягкая пышная булочка. Но за год до Игр выступление сильнейших фигуристов напоминает снежную метель. И все снежинки — отдельно. А в олимпийский год кто-то все эти замечательные снежинки соберет в хороший снежок и как даст в глаз!» — это Алексей Николаевич говорил тоже перед Ванкувером.

Сегодня, спустя три года, тренер констатирует: в такой физической кондиции, как сейчас, Женя еще не был. И мы понимаем — это уже хороший посыл для того, чтобы «дать в глаз». Правда, из серьезных стартов в этом году Евгений собирается принять участие лишь в чемпионате России — а пройдет он уже в декабрьском Сочи — и в выяснении отношений на чемпионате Европы (Загреб). Чемпионат мира Плющенко пока явно не отрицает, но явно и не приветствует — пройдет главный турнир года в Канаде, двукратный чемпион мира Патрик Чан, и так не обделенный вниманием судей, будет там обрушивать трибуны, и зачем, спрашивается, это все накануне Игр надо? Сильный удар, который жаждет нанести Плющенко в Сочи, предполагает концентрацию всех сил, в том числе и психологических. И речь, кстати, не только о Жене, но и о судьях, про которых мы часто говорим, что они тоже люди, да и память у них на соревнования весьма длительна.

Так что простим Евгению и будущее отсутствие на домашнем этапе Гран-при. Ведь нам всем что важно? Чтобы в нужный момент, абсолютно по делу и конкретному поводу Плющенко вновь не удержался от уличного жеста и поднял палец вверх: «Я — номер один». И как это уже было, тут же в кулуарах уточнил: «Номер моей машины — «01». Я привык к этой цифре».

Вообще тема обновления актуальна в этом сезоне для всей сборной. Не было на прокатах из-за травмы танцоров Елены Ильиных и Никиты Кацалапова (они появятся теперь перед нами лишь в ноябре на этапе Гран-при в Москве, причем сразу нарвутся на очное сравнение с олимпийскими чемпионами Тессой Вирту — Скоттом Моиром и братом и сестрой Шибутани). «Задача пары, — говорит тренер Николай Морозов, — попасть в этом сезоне в медали: в финал Гран-при, а затем бороться за первое место на чемпионате Европы в Загребе (Хорватия) и попадать в призы на чемпионате мира в Лондоне (Канада)».

«Попасть в медали» рвутся и Екатерина Боброва и Дмитрий Соловьев, которые, как известно, теперь тренируются у Александра Жулина и жаждут показать все изменения от перехода. Они и в прокатах участвовали, и стартов будут стараться набрать в этом сезоне как можно больше. «Главная задача на сезон — оставить новое впечатление. Все должны увидеть, что мы изменились и вправе составить конкуренцию на любом старте». О своей произвольной программе, поставленной на музыку к кинофильму «Полет над гнездом кукушки», фигуристы говорят так: «Раньше говорили — понятно, это опять любовь. Все. А сейчас в программах есть что-то новое, непривычное для нас». И с ними даже по первому впечатлению уже можно согласиться.

Новым имиджем, или, по крайней мере, улучшенной техникой и скоростью, в отсутствии которой их упрекали в прошлом сезоне, жаждут похвастаться и Екатерина Рязанова — Илья Ткаченко, все лето тренировавшиеся вместе со своим тренером Алексеем Горшковым у Игоря Шпильбанда.

В парах никаких перестановок у нас не случилось, все ведущие (а их четыре) остались. Из «громких» одиночниц мы увидели Аделину Сотникову и Алену Леонову. И та и другая понимают, что прошлый сезон надо подтверждать (Алене — она стала серебряной на чемпионате мира) и превосходить (Аделине — поскольку в прошлом году проблемы роста не давали девушке работать в полную силу). И та и другая, чувствуется, поработали очень хорошо — но сентябрь все же мешает делать решительные выводы. Юлии Липницкой и Елизавете Туктамышевой не удалось пока появиться на публике из-за травм.

Да, еще очень рвутся в новый бой Константин Меньшов и Сергей Воронов. Меньшов производит впечатление даже сейчас. Воронов поменял футбольный мяч (помните его короткую программу?) на «Яблочко», но почему-то мне кажется, что этим танцем душевное равновесие судей потрясти в принципе не очень реально.

Хочет реабилитировать себя за провал на чемпионате мира в Ницце Артур Гачинский. Одна из тогдашних проблем — во всяком случае, озвученная — смена ботинок накануне старта. Нынче Артур утверждает, что решил с тренером подготовить несколько раскатанных пар. И продолжает много работать. У Мишина вообще-то и не забалуешь, тем более когда репутация вдруг ухнула куда-то вниз на, казалось бы, взлете домашнего чемпионата мира («бронза») и «серебра» чемпионата Европы прошлого года.

Прокаты фигуристы прокатали. Главное теперь, чтобы не прокатили себя и нас в ожиданиях.

В одном из самых известных амфитеатров в мире "Арена ди Верона" состоялось уникальное шоу - "Опера на льду". В этом великолепном представлении, где слились в едином порыве опера и фигурное катание, блистал и наш олимпийский чемпион Евгений Плющенко.
Организаторы очень старались, чтобы все получилось на высшем уровне. Прогоны длились в буквальном смысле с утра до ночи. Накануне шоу даже начал таять лед. Несмотря на то что у Евгения был очень жесткий и меняющийся график, за несколько часов до выступления он нашел время для "РГ" и поделился своими впечатлениями.

Евгений, зная всю историю "Арены ди Верона", где в свое время кипели нешуточные страсти (гладиаторские бои и морские сражения), какие эмоции испытываете перед выступлением в этом античном римском амфитеатре?

Евгений Плющенко: Я впервые буду кататься в Колизее, на такой прекрасной арене. Испытываю исключительно положительные эмоции и небольшой адреналин. Мы как раз шутили с ребятами по поводу этой площадки: 300-400 лет назад в арене проходили поединки, на которых умирали люди, а мы вот теперь будем здесь кататься. Потом ребята говорят: "Но мы же их помним"... Жизнь продолжается, и время идет, и мы делаем прекрасные вещи. Все-таки фигурное катание - это не только спорт, это настоящее искусство. Это и балет, и акробатика, это еще и театр.

Что вас больше всего привлекло в этом проекте?

Евгений Плющенко: Я выступал со многими исполнителями. В Турине у меня был номер с Андреа Бочелли, в Швейцарии - с Глорией Гейнор. Я выступал с Силом, с Анастейшей и многими другими. В Вероне я должен был кататься в прошлом году, но, к сожалению, участвовать в шоу не смог из-за травмы. Я "за" такие проекты двумя руками и ногами. Потому что это что-то новое для всего мирового фигурного катания. Это очень интересное шоу. И что самое для меня приятное, оно проходит в Италии. Я здесь провожу очень много времени и по работе, и во время отдыха с семьей. Я очень люблю эту страну, этот потрясающий народ.

В ваши ранние программы не единожды были включены произведения итальянских композиторов: Рота, Пуччини, Далла. Почему на этот раз ваш выбор пал именно на "Хабанеру" и "Риголетто", а не, скажем, на "Ромео и Джульетту" - столь символичную для Вероны?

Евгений Плющенко: Прежде всего "Хабанеру" я уже катал в 2002 году. Я люблю более экспрессивные программы, более мощные, артистические, жесткие, сексуальные. "Риголетто" - это игра с девушками, это игра в любовь, это Жигало. Это все свойственно моему образу. А "Ромео и Джульетта" - это более плавное, нежное произведение. Хотя с японским хореографом Кендзи Миямото мы уже ставили этот танец. Получилась прекрасная программа под замечательную музыку, но там нет всплеска. Пока, видимо, это не мое. Я долго нахожусь в спорте, и мне хочется удивлять свою публику. А в роли Ромео - это был бы тот же Плющенко.

Наконец наступил долгожданный вечер. За полчаса до представления казалось, что этот огромный 16-тысячный зал не успеет заполниться в срок. Но неожиданно, буквально за какие-то пять минут до начала представления, трибуны наводнили любители высокого искусства, спешно усаживающиеся на специальные бордовые подушечки. В зале чувствовалось ожидание чего-то неповторимого.

Праздник музыки и фигурного катания удался на славу. Вечер был насыщенным и вместе с тем воздушным, а главное - настоящим. В нем было ничего искусственного, не считая, конечно, льда.

На 800-метровой ледовой площадке, переливающейся всеми цветами радуги, предстала целая мозаика из талантливых и всемирно признанных фигуристов из России, Италии, Швейцарии, Японии и Германии. Под звуки живого оркестра и пение высокопрофессиональных теноров и меццо-сопрано, а также замечательного веронского хора фигуристы почти на одном дыхании прокатали самые великие и любимые произведения мировой оперы. И, конечно, образ был бы незавершенным без великолепных костюмов, струящихся по льду, поражая своей красотой, грациозностью и утонченностью.

В этот вечер никто никому не мешал, ни с кем не соревновался, не стремился взять верх или доминировать. Все было гармонично. Опера и фигурное катание, к всеобщему восторгу зрителей, органично сплелись в единое целое. Складывалось впечатление, что музыка проникает в лед, плавно перетекая в тела спортсменов и заставляя их вытворять чудеса: сложные поддержки, каскадные прыжки и стремительные вращения. Все без исключения артисты-фигуристы были на высоте, но публика все же видела только троих: "Принцессу" Каролину Костнер, "Паганини льда" Стефана Ламбьеля и "Царя" Евгения Плющенко. Так прозвали этих выдающихся фигуристов ведущие вечера. И недаром.

Евгений Плющенко, несомненно, умеющий держать публику, заигрывать с ней, получил взамен чуть ли не больше оваций, чем "родная" итальянка Каролин Костнер, которая, кстати, выбрана "мадриной" ("крестной матерью") этого шоу. Плющенко, как всегда, был неподражаем и показал прекрасное владение коньком, артистичность и задор. "Я катаюсь только для вас", - сказал Евгений, поблагодарив своего преданного зрителя. За "Риголетто" он был вознагражден итальянской поклонницей большим сердцем из красных цветов, а его "Хабанера" ввела в состояние экстаза весь зал, став одним из главных гвоздей программы. Вечер завершился под катание всех фигуристов, представших на льду в роскошных золотистых египетских одеяниях и под триумфальные звуки "Аиды" Джузеппе Верди. На утро местные газеты назвали Евгения Плющенко "молодым Нуриевым из Сибири и, возможно, самым великим спортсменом за всю историю фигурного катания".